Если вижу просроченный йогурт, вызываю администратора. И не ухожу, пока весь испорченный товар не уберут с полки. Если водитель автобуса говорит по мобильному, прошу повесить трубку. Отказывается – тут же набираю номер его начальства. Если он курит – та же схема: просьба, замечание, звонок.
Вот сейчас заметила, что стали реже вывозить мусор со двора. Сфотографировала. На следующей неделе отправлю заму главного в нашей УК. Не среагируют – схожу к главному. Напишу. Позвоню. Еще раз.
Когда у нас прорвало канализацию в подвале, аварию устранили, но запах был невыносимый. Я пришла в ЖЭК попросить, чтобы убрали и продезинфицировали. Мне очень не хотелось общаться с пергидролевой дамой, которую за хамский характер боялись все соседи. Я тоже боялась и надеялась, что она сейчас скажет: «Да, конечно, исправим», и я с чистой совестью уйду, даже подозревая, что сделано ничего не будет. Но на мое робкое «У нас очень плохо пахнет», она закричала: «Вы в какой стране живете?! Это Россия!». Вот это она зря сказала. Потому что не пергидролевой хамке решать, как в моей России должно пахнуть. Я позвонила и написала ее начальству, начальству начальства, параллельно – в районную администрацию. Говорила про трубу и уточняла: согласны ли они, что в России должно пахнуть дерьмом? Поддержать тетку не осмелился никто. Ее уволили. Ну, то есть у нее косяков, думаю, было достаточно, чтобы уволить, но пока все терпели – терпели и ее.
С трубами в подвале боролись дольше, вранья наслушались, часть вопросов закрыли, но не все. Наверное, потому что борются только несколько человек. Остальным некогда, безнадежно, не интересно, «вы молодые, вам и заниматься». Никто не хочет тратить свое время и силы. А мы делаем только то, что успеваем, и то, что умеем. Если бы всем было не все равно, у нас многое было бы по-другому.
Но люди готовы смириться не только с запахом, но и с угрозой своей жизни. Лишь бы не связываться...
Недавно ехала из Финляндии на маршрутке. Ночью, в страшную метель и гололедицу. Водитель – молодой парень – позвонил своей девушке. Связь прерывалась, и он то и дело утыкался в телефон, чтобы выяснить, в чем дело. Я попросила повесить трубку и держать руль двумя руками. Как он страшно на меня орал!!! И как страшно молчала вся маршрутка! Парень заткнулся и убрал мобильник, только когда я пообещала утром позвонить в его фирму, в налоговую и в финское консульство. Потом извинился (не думаю, что осознал, думаю – испугался). А пассажиры, не издавшие ни звука, подходили потом ко мне, шепотом (!) возмущались поведением водителя и признавались, что им тоже было страшно, когда он уткнулся в телефон.
Мне хочется сказать: я не понимаю, почему они молчали! Хотя нет, понимаю, конечно. Потому что они неприятные – эти пергидролевые хамы. От них хочется дистанцироваться. А их устраивает наш страх, дискомфорт, интеллигентность, когда нам неудобно сделать замечание или возразить.
И да, я знаю: ЖЭК и без нас должен работать хорошо, а водители – соблюдать правила, а торговые центры – отвечать за пожарную безопасность. Но если они не хотят – надо их воспитывать. Это не комфортно и не всегда получается, но это про нашу безопасность и самоуважение. Мы же не можем доверить пергидролевым хамам решать, чем должна пахнуть страна, в которой мы живем?
В общем, я про что. Давайте все будем во все лезть, а? Если нас таких станет много, то они – пергидролевые хамки, бестолковые охранники, чрезмерно бдительные билетеры вместе с избирательно лояльными инспекторами и чиновниками – пусть не осознАют, но подчинятся неизбежному – просто исполнять свои обязанности, как тот молодой водитель. Может быть, не так сразу, но что-то начнет меняться. И те, кому не все равно, перестанут быть одинокими городскими сумасшедшими…
...Однажды моя подруга во время сеанса вышла из кинозала через запасный выход. И… еле достучалась, чтобы выпустили. Сразу пошла разбираться, ведь если завтра человеку в зале станет плохо, у него должен быть выход.
