На что жалуетесь?
Единый госэкзамен – единственная форма выпускных экзаменов в школе вот уже почти десять лет. Но до сих пор общество не выработало единого мнения на его счет. Ведь ЕГЭ расширяет и ворует возможности абитуриентов одновременно. Да, выпускники получили шанс подать документы в любой вуз страны и поехать учиться туда, куда душа пожелает. Но только если хватит заветных баллов. Понимая зависимость своей судьбы от сухих цифр, недавние школьники и их родители так отчаянно бьются за каждый балл. И если этот балл у них несправедливо, как им кажется, отнимают, они подают апелляцию в конфликтную комиссию.
Выпускник может обжаловать результаты ЕГЭ в двух случаях. Первый – когда нарушается порядок проведения экзамена. Например, ученика незаконно выгнали с экзамена, подкинули шпаргалку, которой он не пользовался, или член приемной комиссии нашел рядом с ним телефон, который ему не принадлежал. Апелляцию по этому случаю нужно писать в день проведения экзамена, и желательно не выходя из здания школы. Вторая причина обращения – когда ученик не согласен с выставленными баллами. То есть он уверен, что в бланке стоит верный ответ, а члены комиссии изза невнимательности или по ошибке обнулили его или неверно оценили. И если раньше результаты ЕГЭ давали в руки самому выпускнику с большой неохотой, а уж сторонних лиц и вовсе старались не допускать к ним, сегодня сканы с ответами можно посмотреть на сайте в личном кабинете. А значит, можно обсудить их с педагогами и репетиторами. В случае несогласия с результатами проверки ЕГЭ апелляция подается в течение двух дней с момента их оглашения. Только вот незадача: апелляционным комиссиям разрешили не только повышать, но и понижать балл, чем они активно пользуются.
Конфликтная арифметика
Всего в этом году в Кузбассе было подано 713 апелляций. Это меньше, чем в 2017 году, когда с результатами ЕГЭ не согласились 797 выпускников. По данным департамента образования и науки Кемеровской области, пять апелляций были поданы на нарушения установленного порядка проведения государственной итоговой аттестации на ЕГЭ по английскому языку (устная часть) и касались качества записи устного ответа. У двух обучающихся конфликтной комиссией качество записи признано неудовлетворительным, их результаты отменены, и они повторно допущены к сдаче экзаменов. Три апелляции остались без изменения.
Остальные 708 апелляций были поданы о несогласии с выставленными баллами. Из них 102 апелляции – по русскому языку, 132 – по математике, 152 – по обществознанию, 97 – по истории, 61 – по иностранному языку, 50 – по биологии, 42 – по информатике и ИКТ, 39 – по химии, 17 – по физике, 14 – по литературе, 2 – по географии. Обществознание в этом году бьет все рекорды. Мало того что сдача этого предмета требуется сегодня для поступления как минимум на девять факультетов, еще и принципы его оценки весьма субъективны.
«По сравнению с 2017 годом незначительно увеличилось количество апелляций о несогласии с выставленными баллами по русскому языку, химии и истории. В два раза уменьшилось количество апелляций о несогласии с выставленными баллами по математике. Всего в этом году 126 апелляций о несогласии с выставленными баллами были удовлетворены (в 2017 году – 106)», – следует из ответа начальника областного департамента образования Артура Чепкасова.
Только вот что делать, если и апелляция не устроила? Механизм обжалования решения конфликтной комиссии Порядком проведения государственной итоговой аттестации до сих пор не определен. Опытные в этом деле апеллянты рекомендуют ученикам и их законным представителям обращаться в Рособрнадзор или напрямую в суд. Но здесь встает вопрос сроков, ведь пока тянется судебное разбирательство, приемная комиссия успевает завершить свою работу. Поэтому идут на это только самые отчаянные. Летом 2017 года Верховный суд впервые обобщил судебную практику за 2016 год, связанную исключительно с ЕГЭ. Оказалось, что в 2016 году судами было рассмотрено 55 административных дел об оспаривании решений экзаменационных комиссий, и подавляющее большинство из них было связано с нарушением порядка проведения итоговой аттестации, в частности – неправомерными удалениями с экзаменов. Есть также прецедент, когда школьница через суд добилась разрешения подать заявление на участие в ЕГЭ после установленной даты. Девочка предоставила доказательства того, что она ухаживала за престарелыми бабушкой и дедушкой и не могла подать документы в срок. В своем иске выпускница ссылалась на статью 3 Конвенции ООН о правах ребенка, рекомендующую при рассмотрении всех вопросов руководствоваться интересами ребенка. Экзаменационная комиссия посчитала эти доводы неубедительными и отказалась предоставить право сдавать экзамен. Однако суд признал решение комиссии незаконным. Что интересно, 87% вынесенных судами первой инстанции отрицательных решений дальше не обжаловались. Значит ли это, что результат удовлетворил истцов или отнял у них последнюю надежду – не понятно.
А вот с оспариванием через суд результатов ЕГЭ дела обстоят сложнее. Действующее законодательство не запрещает обжаловать решения конфликтных комиссий, но суды стараются не вторгаться в вопросы оценки знаний на ЕГЭ, доверяя действиям соответствующих ведомств. Суды в основном контролируют лишь проведение процедуры. Поэтому иски, поданные на конфликтную комиссию за неверное проведение апелляции, можно пересчитать по пальцам. При этом, насколько нам известно, ни один из них не был удовлетворен.
Есть ли шанс быть услышанным
Вокруг апелляции результатов ЕГЭ ходит много мифов. Ктото верит, что достаточно просто прийти на комиссию, как тут же результаты повысятся на 15 баллов. Ктото рассказывает страшные истории о том, как дети выходят с еще более низким результатом. Мы решили получить самую свежую информацию из первых уст и узнать у выпускников этого года, чем завершился их поход в конфликтную комиссию.
Полина Иванова (фамилия изменена) из Новокузнецка подавала апелляцию по английскому языку. «Меня интересовали конкретно два задания из письменной части, за которые по всем критериям я получила 0 баллов, – рассказала Полина. – Получив сканы с проверкой, я отправила их преподавателям по английскому языку. Они сказали мне, что одно из заданий я не правильно выполнила, а значит, рассчитывать ни на что не стоит, а вот во втором баллы сняли необоснованно, поэтому на апелляцию подавать нужно. Результаты пришли 3 июля, 4 июля я при помощи родителей подала апелляцию, а уже 6го в моем присутствии в Кемерове состоялось рассмотрение работы. Мне добавили три первичных балла, но за то задание, на котором эксперты поставили крест. А как раз за второе, изза которого я и пошла на апелляцию, ничего не добавили. Члены комиссии были настроены категорично, поэтому спорить с ними по неточностям я уже не стала. В большинстве случаев это бесполезно. Видела, что люди, приехавшие с нолями, уезжали ни с чем. Я рада, что мне удалось повысить свой результат на целых три балла, считаю это чудом».
Кемеровчанка Анна Зубова (фамилия изменена) пыталась оспорить результаты экзамена по обществознанию. «Когда я получила свою работу, я посмотрела ее сама и обратилась к учителю и репетитору, – рассказывает Анна. – Педагоги сказали – все безупречно, кроме одной ошибочки в тесте. Только балл стоял 95 вместо 99. Недолго думая, я сама подала апелляцию в школе. Как позже выяснилось, по этой дисциплине у всей нашей параллели было больше всего вопросов. Слишком все относительно по обществознанию, как по любому гуманитарному предмету.
Когда мне выдали мою работу с повторной проверкой, я обнаружила, что сняли еще два балла – получилось 93. Причем сняли за такие задания, где ошибиться может только самый последний двоечник. Сижу, удивляюсь и думаю: как же я буду доказывать свою правоту.
Апелляция проходит в два этапа. Сначала я пришла на первый этап обсуждения. В кабинете находились два преподавателя. Они консультировали и советовали или не советовали идти в конфликтную комиссию. Тут меня все устроило. Со мной адекватно разговаривали. Преподаватели отстаивали свою точку зрения, но при этом прислушивались к моей, соглашались или аргументированно отказывали. Но, несмотря на фразы «Я в принципе согласна….» подняли не все баллы, о которых я просила. Вернули два, которые были сняты уже во время пересмотра, и два из четырех, которые я пыталась оспорить. Получилось бы 97. В принципе нормально. Я счастливая и довольная пошла в конфликтную комиссию. В этом кабинете сидело уже семь человек. И тутто меня и спустили с небес на землю. Начали анализ с задания, в котором я была уверена на сто процентов. Но здесь мне почти не давали ничего сказать. Я только начинала отвечать – и сразу слышала: «Мы это уже обсудили». Были моменты, когда члены комиссии повышали на меня голос. Это мне очень не понравилось. Но я все равно вернула их к интересующему заданию. Единственный аргумент, который я услышала: «Вы много написали и отошли от темы». Хотя, согласитесь, тема безработицы напрямую связана с темой человека на рынке труда. Как ее можно было обойти? На все мои вопросы ответ был один: «Слишком много. Слишком глубоко». Баллы якобы сняли за некорректность (потому что много написано) и за раскрытие темы (почемуто). Далее мы перешли к заданиям, за которые с меня сняли баллы уже на апелляции. И каково же было мое удивление, когда уважаемые мною люди, профессионалы с большой буквы, с которыми мы встречались на разных конференциях, начали говорить какието не вполне адекватные, а порой откровенно неправильные вещи. В какойто момент я подумала: «Зачем я здесь?» Видимо, все эти люди просто хорошо выполняли свою работу. Ведь если будет много удовлетворенных апелляций, это будет значить, что бланки плохо проверялись. За этим наверняка последуют какието санкции. Уверена, что они не думают так, как говорят. Я держалась до последнего, а потом разревелась. Оказывается, это так тяжело – противостоять семерым взрослым людям и отстаивать свою точку зрения. В итоге мне предложили оставить все так, как есть. Сейчас я понимаю, что нужно было не соглашаться и дальше стоять на своем. Но в тот момент через слезы и сопли ответила им согласием. Слава богу, я поступила туда, куда хотела. А всем, кому только предстоит пройти этот путь, я хочу посоветовать, вопервых, сделать все возможное, чтобы не пришлось идти на апелляцию. Нужно на этапе экзамена отбросить эмоции и сделать все максимально четко. Члены комиссии сказали мне, что они должны проверять наши работы, как это делают машины. А значит, мы, как машины, должны их писать – шаблонно, лаконично, по делу и не углубляясь. Вовторых, я советую старшеклассникам участвовать во всевозможных олимпиадах. Они помогут не зависеть от ЕГЭ. А если вы не лучший из лучших, то научат пользоваться логикой, выкручиваться из разных ситуаций и без знаний писать правильно. Если же дело дошло до апелляционной комиссии, подготовьтесь к ней максимально тщательно. Продумайте все аргументы, утвердитесь в своей позиции. Сделайте копии страниц учебников, которые могут пригодиться вам в борьбе за правду. Причем не только по вопросам, в которых вы потеряли баллы, но и по вопросам, где не потеряли. Потому что снизить могут в день апелляции, и вам нужно будет чемто защищаться. Желательно копировать свежие учебники, одобренные Министерством науки и образования, чтобы члены комиссии не смогли сказать, что информация неактуальна. И еще: не ходите на апелляцию, если хотя бы чутьчуть не уверены в какихто заданиях. Там, где у комиссии будет возможность снизить балл, она этой возможностью воспользуется. Поэтому несколько раз взвесьте все «за» и «против». Хотя, как я поняла, снижают они только для того, чтобы потом сказать – давайте все оставим так, как есть».
В какой плоскости находятся интересы членов конфликтной апелляционной комиссии – сразу и не поймешь. То ли они всеми силами стараются не допустить массового апелляционного потока по принципу «давай попробуем», то ли пытаются защитить проверяющих и избавить их от наказания за недобросовестную проверку работ. То ли стараются удержать светлые умы в регионе и просто экономят баллы. А может, действительно зорко стоят на страже формулировок егэшных ответов и миссию свою видят в том, чтобы апеллянту «служба медом не показалась». Как бы там ни было, а осадочек и стойкое ощущение того, что комиссия со скрипом пропускает любую жалобу и действует не в интересах выпускника, у апеллянтов остались.
