Великое журналистское стояние
Принять участие в пресс-конференции с Владимиром Путиным может любой журналист. Достаточно своевременно пройти аккредитацию. Может быть, поэтому желающих с каждым годом становится все больше. В нынешнем году аккредитовалось рекордное количество журналистов – 1895 человек.
Я прилетела в Москву за день до конференции и прямо из аэропорта отправилась в администрацию президента за магнитным бейджем участника. Нынешний декабрь и в Сибири выдался не морозным, но к московскому дождю при плюсовой температуре я была не готова. Сибирячку во мне узнали по теплой куртке с мехом. «Что, холодно у вас?» – с улыбкой спросили на регистрации.
Остановиться на ночь я решила поближе к месту проведения мероприятия. Выбрала мини-отель в переулке Средний Тишинский, в центре города, в 30 минутах ходьбы от Международного делового центра (МДЦ), где проходила пресс-конференция. Сутки с завтраком обошлись в 2 850 рублей. Даже по кемеровским меркам – вполне доступно. Номер был хоть и небольшой, без окон, но с телевизором и душем.
Кемеровское время помогло не проспать: потратив 190 рублей на такси, в 7 часов по местному московскому времени и в 11 по нашему, кузбасскому, я уже была на Краснопресненской набережной, 12, где и должна была пройти пресс-конференция. Пресловутых московских пробок не увидела – дороги были пустыми. Пресс-конференция должна была начаться в полдень, но таких ранних (или предусмотрительных), как я, спозаранку у МДЦ было уже немало – человек двадцать.
Огромное здание с кучей входов и выходов, которые в Москве принято называть подъездами, было оцеплено по периметру. Нужный вход оказался за ограждением. И как подобраться к нему, не было понятно ни нам, журналистам, ни организаторам мероприятия, которые просто пытались попасть на рабочее место. Охрана невозмутимо разворачивала нас отовсюду, пожимая плечами со словами: «Вас сегодня сюда не пустят». Мы, как заведенные, бегали толпой по кругу минут 20. Помог серьезный мужчина в галстуке. Он подвел нас к нужному ограждению у подъезда №4 и сказал, что с 8 часов журналистов будут пропускать именно через него.
Мы выдохнули и остановились. За нами начала формироваться первая очередь. В половине восьмого через ограждение стали пропускать обладателей серых бейджей (службу безопасности) и организаторов с синими бейджами. Мы – журналисты с желтыми картами участников – продолжали ждать своего часа, попутно организовав свой пункт досмотра, чтобы вместе с «серыми» и «синими» в начало очереди нелегально не просочился ни один «желтенький».
Журналисты – народ контактный и словоохотливый. Начали знакомиться и обсуждать опыт участия в этом мероприятии еще на улице. Рядом со мной стоял представитель СМИ Волгограда. Он приезжает сюда уже в восьмой раз. Пока не смог задать ни одного вопроса, но надежды не теряет. Журналист из Уссурийска встречается в таком формате с президентом второй раз. Пока тоже безрезультатно. Он считает, что к главе государства нужно ехать с конкретными, частными проблемами, которые можно решить. А общие и абстрактные вопросы типа «что делать, чтобы население не уезжало из региона», по его мнению, непродуктивны.
Простояв около 40 минут на пронизывающем ветру, ровно в 8 часов мы потихоньку начали заходить: сотрудники службы безопасности сканировали бейджи, проверяли паспорта и пропускали нас в здание.
В буфете был организован фуршет: бутерброды с копченой неркой и всевозможными мясными деликатесами, кексы, пирожные, фрукты – чтобы перекусить, вполне достаточно. Здесь наша очередь разделилась – многие задержались у столов. Но бывалые участники меня предупредили – никаких буфетов. Впереди – многочасовое стояние в очереди и сидение в конгресс-зале, откуда по всем надобностям ходить туда-сюда не получится. Поэтому я сразу направилась занимать очередную очередь у очередной двери.
Долгое время не было похоже, что на пресс-конференцию прибыли заявленные почти две тысячи представителей СМИ. У двух дверей в конгресс-зал первые тридцать минут переминались с ноги на ногу около двух десятков видеооператоров и журналистов. Народ, перешептываясь, предполагал причины такой немноголюдности. Одни говорили, что основная масса приехала бесплатно поесть. Другие предполагали, что регионалы постепенно теряют надежду на то, что им удастся задать вопрос, поэтому не видят смысла бороться за место, а просто отбывают время и отрабатывают оплаченные за командировку деньги.
Те, кто был настроен более решительно, стремились оказаться в первых рядах у заветной двери и обсуждали, какое место в зале более выгодно. Не впервой приехавшие со знанием дела утверждали, что более активно спрашивают тот сектор, где располагаются иностранные корреспонденты. Кто-то планировал занять место по центру за президентским пулом журналистов, так как «перед глазами всегда шансов больше быть замеченным».
Моей заранее выбранной точкой дислокации в зале было место в левом секторе, у прохода, за большой стационарной камерой. За камерой, потому что тех, кто сидел перед ней, ограничивали в размахивании табличками, которые мешали съемке. Но к этому месту еще нужно было попасть.
А пока мы просто стояли у двери. Слева от меня оказалась команда брянских журналистов с табличкой «Брянск. Хоть раз в жизни». Оказывается, представителям этого города за 15 лет ни разу не удавалось задать вопрос (не удалось и в этот раз).
Некоторые журналисты планировали привлечь внимание В.В. Путина своим неординарным внешним видом. Среди них была Снегурочка (говорят, она ежегодно приезжает из разных регионов), были ребята с яркими волосами, которые признались, что за 30 минут до конференции выкрасились в красный и розовый цвета. Многим запомнилась девушка с огромным красным бантом на голове, болгары с иконой. Кто-то умудрился привезти с собой рожок и громко трубил в него в холле. «Вот и болельщики «Зенита» подтянулись», – шутили на этот счет в толпе.
Так прошло почти три часа нашего журналистского стояния. Ближе к одиннадцати межчеловеческие интервалы в очереди к дверям начали стремительно уменьшаться, а плотность толпы увеличиваться. «Прессуют?» – спросила я сзади стоящих. «А что же им остается, они же – пресса», – отшутились коллеги. Но юмор не спасал, начались споры и даже конфликты – очередь превращалась в толпу и вела себя соответственно.
«Сейчас начнется неконтролируемый процесс», – сказал кто-то из службы безопасности. И не ошибся. Как только открыли двери зала, толпа в буквальном смысле рванула туда. Началась серьезная давка. Поначалу охрана пыталась проверять сумки и просматривать плакаты. Но потом натиск стал настолько высок, а времени было так мало, что степень дотошности была снижена. Кто-то даже умудрился пронести с собой запрещенную мандаринку, которая своим запахом заполнила в середине конференции левую часть зала.
Мне удалось зайти почти первой и занять нужное место – не зря держала оборону и приехала в семь утра. Но так повезло не всем. Как оказалось, конгресс-зал не был готов вместить всех журналистов.Те, кому не хватило места, были вынуждены остаться в холле и пресс-центре и смотреть конференцию с экранов. Коллеги из Донбасса решили разместиться рядом со мной прямо в проходе на лестнице и даже успели там обосноваться. Но их деликатно попросили выйти.
В борьбе за взгляд Пескова
В 12 часов первой «вошла в зал» знаменитая кружка-термос Владимира Путина (ее принесли организаторы), потом появился пресс-секретарь Дмитрий Песков, а буквально через несколько минут сам Владимир Владимирович Путин. Президент не стал делать длинных заходов и сразу приступил к вопросам. Меня предупреждали, что во второй части пресс-конференции участники начнут кричать с мест. В этот раз события развивались стремительнее – шум и гам начался почти сразу. Как только президент заканчивал отвечать на вопрос, журналисты вскакивали с мест, тянули вверх таблички, выкрикивали лозунги. Пресс-секретарь только и успевал призывать участников иметь уважение к коллегам. Но в этот день многие о нем предпочли забыть. Уже на втором вопросе Путин попросил «прекратить базар». Но питерский журналист, его устроивший, свой вопрос протолкнул.
Каких только табличек не было в зале: «Спасите Сахалин от цен на бензин» и «Обижают ветеранов», «Сохнем без воды» и «Я видел боль», «Давай поженимся», «Беляши» и «Путин президент армян», а еще «Дайте яду» и «Очень сильно хочется спросить». Был дружный «Астрахань», сложенный побуквенно в большой плакат из табличек участников конференции.
Как только очередной вопрос был выбран, толпа разочарованно вздыхала и опускалась на кресла. Сев на место, в большинстве своем региональные журналисты начинали шептать, вероятно, повторяя слова своего вопроса, как перед экзаменом. Когда журналистка с Камчатки спросила о доступности авиасообщения и развитии транспортной логистики в восточном направлении, я частично услышала ответ на свой вопрос. Но продолжила вставать и старательно поднимать надо всеми на селфи-палке табличку «300 лет Кузбасс».
Пресс-конференция длилась 4 часа 18 минут. Президент был близок к рекорду, установленному им в 2008 году, когда его общение с журналистами продолжалось 4 часа 40 минут. В этом году свои вопросы смогли задать почти 60 журналистов, это один из 35. Президент ответил на 70 вопросов. Аудитория живо реагировала на каждый из них – то осуждением, то смехом, то аплодисментами. Явное раздражение у присутствующих вызывали вопросы с длинными вступлениями, в которые авторы старались уложить и личную биографию, и собственные профессиональные достижения, и даже истории родственников. Сильно расстраивались регионы, когда выбор Пескова падал на столичные издания президентского пула. «Снова все свои», – не сдержавшись, кто-то выкрикнул из зала. А потом пресс-секретарь еще плеснул масла в огонь, когда сказал, что видит представителя «Российской газеты» и дает ему слово. Но журналиста «РГ» там, где его «видел» Песков, не оказалось. По рядам прошел ропот. Пока искали нужного журналиста, президент разрядил обстановку, взяв вопрос из зала.
Запомнились не только конкретные вопросы о плачевном состоянии боткинской больницы, сочинских ветеранских домов и ликвидации школы М.П. Щетинина в Краснодарском крае, но и красивые ответы президента. Например, о братьях-шахтерах: «Донбасс порожняк не гоняет. Там живут гордые люди». Быстро и эмоционально Путин отреагировал на реплику японского журналиста о том, что путь к ядерной войне открыт: «Типун вам на язык – «предстоящей ядерной войны». Вы что говорите-то?..» Достойным ответом на вопрос британского журналиста о сравнении российского президента с персонажем из книги о «Гарри Поттере» Владимир Путин сорвал аплодисменты зала: «Я знаю, в чем заключаются интересы моей страны. И чего бы и кто бы обо мне ни говорил, это не имеет ровным счетом никакого значения по сравнению с фундаментальными задачами, в решении которых заинтересована Россия».
На пятом часу пресс-конференции галдеж в зале усилился. Кто-то заметил, что так и Новый год можно встретить не с семьей. Но казалось, что журналисты и к этому готовы. Даже когда президент встал и покидал трибуну, журналисты, перекрикивая друг друга, продолжали задавать ему свои вопросы. Хоть так…
Увы, в этот день удача прошла мимо меня, озвучить вопрос не получилось. Но это значит лишь то, что время нашего вопроса еще впереди!
