Шок
16 января Машу обнаружили под дверью местной поликлиники в городе Юрге. Момент, когда мужчина оставляет сверток с младенцем на пороге и уходит, попал на камеры, видеозапись оказалась в интернете, и понеслось … Буквально через несколько часов новостные порталы уже пестрели заголовками: «Ребенка подбросили на порог больницы», «Девочка-подкидыш в Юрге», под постами набирались сотни комментариев с пожеланием «сдохнуть» тем, кто это совершил. Гневу народному в маленьком городке не было предела настолько, что уже через день в интернете опубликовали служебный полицейский рапорт с именами, фамилиями и адресами действующих лиц. Он подлил масла в огонь: комментарии стали все больше походить на угрозы.
Маша прочитать и узнать слова, адресованные ее матери и семье, понятно, не могла. Трое ее братьев и сестра всего этого тоже, слава Богу, не читали. А мама Елена? Читала… Но кто осудит человека сильнее самого себя?
Тем временем среди многочисленной толпы осуждающе-добивающих вдруг появился душераздирающий видеопост человека:
«Девочку положили на порог больницы… Не от хорошей жизни, не от богатой… И вот сейчас начнут травить эту бедную семью, выяснять, наказывать… А наказывать нужно государство. Не должно быть такого, чтобы многодетные семьи оставляли своих новорожденных детей! Я не знаю этих людей, знаю только, что зовут ее Елена. Я сегодня про нее вспомнила и нашла ее, потому что вот что-то в сердце жужжит… Есть много преступников гораздо хуже, есть насильники и убийцы. Но тут обычная многодетная семья, которой нужна помощь. Эти родители не сделали ничего плохого, в моём понятии, они нашли единственный, как им казалось, для себя выход. Они, конечно, ошиблись. Но что сделано, то сделано уже… Мать поняла и осознала, что она натворила. Единственное, что ей сейчас надо – прижать своего ребенка к груди и просить у него прощения, а Маше нужно чувствовать тепло мамы… Я обращаюсь ко всем женщинам, ко всем матерям: давайте отвоюем Машу для мамы. Если бы это были алкаши, мы бы уже об этом знали. Они любят ее, они оступились», – сквозь слёзы обратилась на своей странице в социальных сетях к первой леди Кузбасса, губернатору Цивилёву и всем, кто может помочь Маше вернуться в семью, предпринимательница Евгения Корюкова.
И под ее постом оказалось в разы больше комментариев со словами принятия и понимания: «Многодетная семья, которая подкидывает ребенка... Я тоже думаю, что это шаг отчаяния».
Именно Евгения начала честный и открытый разговор (а не приговор) о Маше-потеряше и ее родителях. У Маши появилась надежда вернуться в семью.
Разговор
Елена, мама девочки, оставленной в больнице, согласилась на разговор, и на следующий день я уже была в Юрге. У новоиспеченной матери после домашних родов начались осложнения, она лежит в больнице, и наша беседа «с глазу на глаз» могла состояться только там. Она вышла потерянная и подавленная, а ещё до нашей встречи прислала сообщение: «Я что-то боюсь». Тяжелый диалог, полный стыда и раскаяния, состоялся прямо в людном фойе. Но своих чувств женщина уже не стеснялась. Много плакала и часто повторяла: «Я теперь все поняла, я совершила ужасный поступок. Сколько боли принесла ребенку». На протяжении разговора она подсознательно будто пыталась убедить меня, что готова к воспитанию не только четверых, а всех пятерых детей. Но доказывать это теперь ей нужно точно не мне, а органам опеки и в первую очередь дочке Маше.
Елена – 32-летняя многодетная мать. Маша в семье пятая, у неё три брата и сестра. Женщина второй раз в браке, мужу – 26. Общих у них теперь получается уже трое детей, двое у Елены от первого брака. Линия отношений с мужем не простая, не без ям и высоких взлетов. Их старшему мальчику пять лет, женаты они всего два года. Свою семью строить они начали за пределами Кузбасса, и почти сразу отца семейства направили по работе в Юргу. В мае 2019 года в Кузбасс переехала и Елена с детьми. Так что в Юрге большое семейство обжиться еще не успело.
«Мужа отправили в Юргу, когда я ещё была беременна четвертым. В родном городе со мной всегда были родители, поддерживали и помогали. В мае я поехала за ним в Кузбасс. Когда осталась здесь одна, без родителей, мне стало тяжело. Показалось, что я совсем одна, без поддержки. Только на месяце четвертом узнала, что беременна. Я не вставала на учёт, в больницу не ходила. До сих пор не могу объяснить себе почему... Времени все не хватало…»
Елена решила скрыть беременность от всех, кроме мужа. Но мечта у неё была. Она представляла, как родит и просто позвонит родителям по видеосвязи, покажет малыша и скажет: «Мам, пап, извините, что не рассказала, но вот ваш внук или внучка, пол я тогда не знала». Теперь мечта у нее другая: она представляет, как ей возвращают дочь и она снова берет её на руки.
В нашем разговоре мне хотелось сконцентрироваться на жизни и чувствах собеседницы до и после рождения Маши. Но у нее будто и не было «до». Она всё время уводила разговор на Машу, говорила о том, что они делают, для того чтобы вернуть малышку, и постоянно возвращалась к событиям, когда девочка родилась.
«Я через несколько часов после случившегося написала мужу, что надо скорее поехать в больницу и все рассказать, забрать дочку. И просто ждала его с работы. Потом пришли из полиции. Но мне скрывать было нечего, я за себя не боялась, в голове уже тогда были мысли только о том, чтобы вернуть Машу домой».
За эти дни они сделали многое. В тот же день пошли в больницу, чтобы вернуть ребенка. Но там их встретили насмешкой и словами: «Вы ей никто, у неё в графе «родители» – прочерки». Но одна из работниц, пока главный врач отлучилась, шепнула: «Вашу девочку увезли в Кемерово в родильное отделение перинатального центра». Елена с мужем засобирались туда, но через день ее положили в больницу с осложнениями после домашних родов.
Всю нашу беседу она сжимала руки и каждый раз, когда разговор заходил о Маше, плакала и не могла закончить фразу. Озарялось её лицо, только когда рассказывала о детях.
«Старшая придет из школы и говорит: «Мама, тут за мной мальчик ухаживает, говорит, что хочет до дома проводить. А меня зачем до дома провожать, я сама дойти не могу?». Она у меня с характером. Старший тоже очень добрый и открытый. Когда уроки делаем, иногда прервется и советуется со мной по дружеским или любовным делам».
Но, как и у всех, в их семье не всегда все гладко. Елена часто употребляла слово «угодить». И по ней видно: она привыкла угождать, но не помнит, чтобы угождали ей. Дети часто забывают о своих обязанностях, зная, что мама все сделает сама. Муж сутками пропадает на работе, и бывает, даже тарелку за собой забывает убрать. А она, пока вся семья завтракает, прибирает в их комнатах, когда уходят в школу, на работу, в детский сад – моет за ними посуду, затем готовит обед, в который всегда входит первое и второе блюдо, хлопочет по дому. Так привыкла. Как и многие женщины, главным в жизни она видит заботу о семье и сохранение домашнего очага. Магазин, уборка, уроки с детьми, игры с младшими, готовка, а вечером – встретить мужа и накормить, выслушать. Круговорот забот поглотил, и она сломалась. Ей, проводящей большую часть времени в доме только с детьми, сложно понять разницу между депрессией, отчаянием, страхом и усталостью. И она называет свое состояние «наверное, просто устала».
А мне показалось, что это еще и страх не справиться, не вытянуть, не дать лучшего. А хочется для всех быть идеальной, потому что привыкла все тянуть на себе.
«У меня со всеми детьми были стремительные роды, буквально 30 минут и всё. И с Машей было также, я просто вышла в ванну, мне было так страшно. Четверых детей принимали врачи, а тут мне самой пришлось. Я так боялась, что навредила ей, что сделала что-то не так. Мы были с ней только вдвоём, потом уже я закричала, чтобы муж проснулся. Он пришёл, и все, что я смогла сказать в ту секунду: «Я не смогу», а он мне: «И что мы будем делать?». Тогда ему, наверно, нужно было накричать на меня, и я бы пришла в себя. Но, видимо, и он попал в этот круговорот. И мы, как во сне, отнесли Машу в больницу…»
Послеродовая депрессия – скажет любой специалист. Елена о ней не слышала. Всех четверых растила сама, без депрессий и психологов. А вот на Маше споткнулась…
Да, человек – не робот. Это роботы обычно ошибок не совершают, только выходят из строя, тогда их сдают в утиль. А человеку нужен отдых, поддержка и помощь, если он остается один на один со своей проблемой, он совершает ошибки, боится огласки и от этого совершает ещё больше ошибок. Так и получается, что мать четверых детей осталась один на один со своей проблемой, она привыкла «быть сильной и угождать», но испугалась, что в этот раз не сможет угодить достаточно, что не хватит сил. И произошел сбой. И что? Всю семью в утиль?
Надежда
Пока мы разговаривали с Еленой, социальные сети уже все решили. В интернете красовалась фотография новорожденной с подписью: «Малышку Алису (такое имя дали Маше органы, оформляя свидетельство о рождении) оставили родители... Кто желает ей хорошую мамочку, ставьте сердечко». И вот уже армия диванных комментаторов во всю лайкает Машу-Алису. А она лежит в больнице и ждет свою маму…
Мама борется за нее изо всех своих оставшихся сил. И теперь она не одна. Приехала Еленина мама (мамы всегда приходят на помощь первыми). Подключились адвокаты. Правда, первый уговаривал Елену сказать, что, мол, муж настоял; винить его и говорить, что все было по предварительную сговору. По его словам, так было бы лучше для дела.
«Но у нас не было сговора, зачем врать? Если бы мы заранее все продумали, зачем бы я звала родителей на Новый год? У меня до родов вообще никаких мыслей не было. Я будто в тумане. Мне просто хотелось, чтобы родители приехали и сами увидели, а потом сказали, что все хорошо, и они меня понимают, поддерживают».
Нового адвоката Елене помогла найти все та же Евгения Корюкова. Вернее, адвокат Надежда Маган сама предложила свою помощь. Она и еще много хороших людей принимают большое участие в воссоединении семьи. Кузбасс можно считать каким угодно, но не равнодушным – откликнулись многие, в том числе известные и влиятельные люди.
Видеться с Машей маме пока не разрешают. Отказались органы опеки и от любых комментариев журналистам. Оно, наверное, и правильно… Формально ведь родителей у Маши нет, а досужие разговоры не в интересах несовершеннолетней, считают органы опеки. Так что где сейчас Маша и как она себя чувствует, мы доподлинно не знаем.
Елена готовится к ДНК-экспертизе, без которой признать её родство с Машей невозможно. По бесплатной очереди они должны ждать этого два месяца. Но благодаря помощи, удалось найти деньги на платный анализ. Значит, момент, когда Маша вернется домой, чуть приблизился. Ей нужно только немного подождать. Пока адвокат правильно выстроит процесс признания родства, и Машины родители смогут доказать и себе, и органам опеки, что они осознанно готовы к возвращению ребенка в семью. Преград к этому у них больше нет. Уголовное дело по статье «Оставление ребенка в опасности» закрыли за неимением состава преступления: и с камер видеонаблюдения, и из показаний сторожа больницы известно, что родители не уходили, пока не удостоверились, что ребенок в безопасности.
Маше чуть больше недели, а она уже заставила многих о многом задуматься. Столько людей хотят помочь #ВернутьМашуДомой, откликнулись и переживают за юргинскую потеряшу, что она просто не может не вырасти любимой, здоровой и счастливой девочкой. Она просто не может не быть в семье среди братьев и сестер, с мамой и папой. Ей нужно только немного подождать…
Удачи тебе, Маша, и спасибо всем, кто тебе помогает!
