Можно проследить стремительную эволюцию художницы, свершившуюся всего за несколько лет, – от реалистических бытовых зарисовок до философских размышлений и абстракций. Наш корреспондент посмотрел работы и расспросил художницу о причинах такой метаморфозы.
Тайнопись проводов
Это первая персональная выставка прокопчанки Лилии Кутлахметовой, но профессиональное художественное сообщество с творчеством Лилии уже знакомо. В марте-апреле в Барнауле состоялась масштабная биеннале молодых живописцев, графиков, скульпторов и дизайнеров – «Аз.Арт Сибири – 2019». На этой межрегиональной выставке были представлены и произведения Кутлахметовой. В августе в Новокузнецке выставкой «Форма» откроется Сибирский Центр современного искусства. «Форма» – кураторский проект, участвовать в котором приглашены актуальные художники Сибири, Дальнего Востока и Урала. Прокопчанка Кутлахметова – среди тех, кто в «Форме».
Но дело не только в этом. Графику Лилии автор этих строк впервые увидел на прокопьевской городской выставке, состоявшейся в конце прошлого года. Возраст и статус участников не указывался, работы Кутлахметовой обратили на себя внимание без всяких скидок на молодость и прочие «первые шаги в профессии». В поле зрения художницы самый прозаический фрагмент реальности – старые провода на стене ветхого типового здания. Графическая серия называлась «Дороги», некоторые листы из этой серии представлены и на нынешней выставке. В перекрещения, сплетения этих проводов хотелось вглядываться снова и снова. Как будто видишь не древнюю проводку, грозящую коротким замыканием, а некую тайнопись или карту неизвестной территории. Пытаешься эти странные узоры, выявленные художницей, разгадать, расшифровать. Лилия рассказала, как придумала эту серию. Она преподаёт в прокопьевской художественной школе, и вместе с учениками отправилась на пленэр. Темой был городской пейзаж.
– Там общежитие во дворах и гаражи. Дети рисовали, а в общежитие входили люди, выходили из него. Жильцы расспрашивали учеников, выглядывали из окон. И в какой-то момент меня осенило. Там на ограниченном пространстве очень много проводов, они просто гроздьями висели. И мне показалось, что траектории проводов – как людские судьбы, жизненные дороги. Каждый в пути, каждый к чему-то идёт. И эти пути запутываются, переплетаются. Кто-то остаётся в твоей жизни, а кто-то уходит дальше. Эти мои размышления и вылились в такие работы, – объясняет Кутлахметова.
Почему именно графика? Пять лет назад, будучи студенткой кемеровского художественного колледжа, она ездила на практику в Петербург. Как и её однокурсники, делала зарисовки. Чтобы ускориться, рисовала маркером. Позже эти наброски стали основой для создания живописной работы, но в Петербурге Лилия поняла, что графика ей ближе. Диплом в колледже защищала уже графической работой. Несколько ученических зарисовок под общим названием «Серия питерских крыш» можно увидеть на персональной выставке. Сочинённый пейзаж. Узнаваемая архитектура северной столицы и, волею художницы, прямо на крыше всадник, ведущий под уздцы лошадь. Будто ожила одна из многочисленных конных статуй.
– Когда художник создаёт произведение – он же композиционирует. Разрабатывает идею, наполняя её ритмами. Иногда соединяет куски, увиденные в разных местах, – объясняет Лилия.
Силуэт всадника – единственная фигура человека на листах и линогравюрах Кутлахметовой. Замечаешь это не сразу, а обнаружив, понимаешь, что созданные ею миры вполне без людей обходятся. Не недостаток, но ещё одна особенность взгляда художницы, придающая таинственности её работам. Впрочем, мизантропических настроений произведения не навевают. Наверное, кто-то из зрителей скажет, что за окнами изображенных художницей домиков непременно подразумеваются обитатели.
Собственно цветной графикой Кутлахметова пока не занимается, но её листы не назовёшь и чёрно-белыми.
– Маркеры быстро выдыхаются, и выдохшиеся я не выбрасываю, применяю. Они дают серый цвет, добавляют пространственности, перспективы. Позволяют передавать разные состояния.
Эту технику можно увидеть уже на работах, выполненных в Петербурге.
Кот и «Снегирь»
На листах под графическими листами привык читать – «тушь, перо». Реже – «маркер». Для создания работы «Снежный дворик» Лилия использовала, кроме того, белила и соус. Если речь идёт о зимнем пейзаже, зачем нужны белила, в общем, понятно. Но, будучи лишь зрителем, давно хотел спросить у кого-нибудь из художников: что такое соус? Понятно, что речь не о кулинарном, но всё же.
– Это мелки, пастель. Если сравнивать с пастелью, то текстура соуса на бумаге более жирная, её труднее стирать, – объясняет Кутлахметова.
К ранним произведениям относятся зарисовки, где композиция не фантастическая, а вполне бытовая. Это, главным образом, деревенские пейзажи. Выводя за рамки своих работ человеческие фигуры, зверей и птиц, Лилия иногда включает в композиции. Любопытно сопоставить работы, которые разделяют два года. На первой – она называется «Хозяин» – подсмотренный фрагмент реальности. Угол сельского дома или сарая. Видны ножовка, моток проволоки, ведро. Над этим скарбом с независимым видом восседает кот. Вторая – «Снегирь» – датирована нынешним годом. На переднем плане птица. В центре дерево, за нижней веткой которого открывается просвет, по форме напоминающий фигуру снегиря. Эти две фигуры – как двойники. То ли птица вписалась в пейзаж, то ли пейзаж снегиря «косплеит». Мороз покрыл дерево и забор узорами, про которые не скажешь наверняка – увидены они или придуманы. Появляются характерные для сегодняшней Кутлахметовой игра со смыслами, недосказанность.
В предметном мире она видит небытовое, символическое. Лилия вспоминает, что преподаватель истории искусств рассказывал на уроках: живописцы не просто изображают портретируемого, но передают его состояние и настроение в данный момент, и когда человек уходит из жизни, его образ остаётся только на холсте. Кутлахметова говорит, что и для предметного мира это так.
– Стала замечать, что некоторые фрагменты, которые изобразила, остаются только на моих работах. Здание, которое на листе, где кот, сейчас уже разрушено, – объясняет художница.
Графика как музыка
В последние месяцы Лилия Кутлахметова создаёт абстрактные работы. Как правило, это триптихи, состоящие из листов больших форматов, ориентированных вертикально. Например, триптих «Нити», давший название всей выставке. Или «Бушующий ветер на просторе земли»: крохотные силуэты домов и деревьев, которых ветер будто сдвинул с места, заставив целые пласты вращаться. В некоторых домиках светятся по три окошка. Такие фигурки как живые существа – сверху два глаза, ниже рот. Вглядываешься в их «физиономии», гадая: радостно им от этого движения или страшно? Цвета ветер тоже перемешал: тёмный фрагменты-квадратики сгруппировались в нижней части листа, а верхняя осталась светлой. С «Бушующим ветром» по исполнению и настроению перекликаются «Тяжёлое небо» и «Погружение в сумерки».
«Стихия воды» – узоры, линии и цветовые переходы, которые должны ассоциироваться с этой самой стихией. Ещё одна работа, аппелирующая к ассоциативному мышлению зрителей, – «Игра в бисер». Серия «Дороги» почему-то заставила вспомнить книги Борхеса, хотя о прямых перекличках речи не идёт. А «Игра в бисер» – название самого известного романа Генриха Гёссе. Спросил, навеян ли графический лист этим литературным произведением, и оказался не далёк от истины, только последовательность не угадал. Лилия Кутлахметова ответила, что «Игру» Гёссе читает сейчас.
Сегодня она не только художница и преподаватель, но и студентка. Учится в Кемеровском институте культуры на отделении графического дизайна.
– Как дизайнер, я люблю какие-то фактурные вещи. Попробовала сделать это в последних работах – вертикальных триптихах. Это отметил и дизайнер «Вернисажа» Сергей Арзамасцев.
– И каким образом в этих работах создаётся фактура?
– Мне бы не хотелось раскрывать авторскую технику.
– Как у вас совершился этот перелом, переход от бытовых зарисовок к абстрактным композициям?
– Как и любой человек, я взрослею. Что-то читаю, начинаю по-другому мыслить и закладывать какой-то совершенно иной смысл в свои работы, – отвечает художница.
И ещё Лилия очень изменилась после участия в межрегиональной выставке «Аз. Арт», проходившей в Барнауле. На её взгляд, графика – самое интересное, что там было. Работы молодых художников-графиков заняли два этажа барнаульского музея «Город». Её работы, представленные на «Аз.Арте», Лилия Кутлахметова сегодня оценивает скептически, впрочем, как она сама говорит, надо с чего-то начинать.
– На «Аз.Арте» искусствовед сказал, что художники-графики – люди, которые постоянно мыслят, пытаются дойти до самой сути; их отличает философский подход. Наверное, так и есть. Удаётся ли донести свою мысль до зрителей – это другой вопрос, – объясняет Лилия Кутлахметова.
По её словам, Кузбасс достойно выглядел на «Аз. Арте»: графика Илья Храброго и Всеволода Суслова, живопись Екатерины Чепис и Ярославы Хмель, скульптуры Ивана Треска.
Кроме графических листов, выполненных тушью или маркером, на прокопьевской персональной выставке Лилии Кутлахметовой представлено несколько линогравюр. Эту технику начала осваивать относительно недавно. Серия линогравюр родилась после поездки в посёлок Усть-Кабырза. Длинные лодки на берегу. Художница читала легенды древних народов. Герои мифов переправлялись на лодках не только с берега на берег, но и из одного мира в другой. Соответствующая серия работ Кутлахметовой – и об этом. Она надеялась, что в последний день сможет на одной из лодок совершить небольшую водную прогулку, но разразился ливень. Пришлось остаться на берегу. Однако непогожий день и звуки падающих капель вдохновили на создание запоминающейся линогравюры – «Под музыку летнего дождя».
Кутлахметова планирует заниматься печатной графикой, в том числе и цветной; освоить разные техники – офорт, литографию.
– Даже линогравюра – трудоёмкая техника. Печатная графика требует много времени. Надо придумать, разработать эскизы, вырезать, сделать пробные оттиски. Не всё так быстро, как многие думают.
Ещё ей хочется отойти от традиционных форматов, создавать масштабные графические работы. Но в городе раздобыть рулон пригодной для этого бумаги проблематично. Как и бумаги для паспарту. Кутлахметова признаётся, что, находясь в Прокопьевске, художнику-графику трудно расти профессионально.
